Один из основоположников русского космизма.
Дворянин, сын кадрового военного*, родился в посаде Цехановец Гродненской губернии (ныне территория Польши). После гимназии в Варшаве и реального училища в Калуге окончил Московский археологический и Московский коммерческий институт**.
В 1917 году — магистерская диссертация «Русская поэзия XVIII века»; в 1918-м — докторская диссертация «Физические факторы исторического процесса» (книгой опубликована в 1924 г.), где сформулированы основные идеи будущих трудов «Земля в объятиях Солнца», «Гелиотараксия» и др. Преподаёт в МГУ, работает в Биофизическом институте, в лаборатории зоопсихологии Наркомпроса. В 1940 году статья некоего Гурева о Чижевском: мракобес, солнцепоклонник, контрреволюционер, враг под маской учёного...
1942-й — арест, десять лет лагерей... где Александр Леонидович Чижевский продолжил свою научную работу.
После возвращения создал лабораторию аэроионификации (1958 г.), но тяжёлая болезнь остановила эту удивительную жизнь, в которой необходимое место занимала и поэзия.
В 2012 году в Калуге установлен памятник А. Чижевскому; в этом же городе открыт научно-мемориальный культурный центр А. Л. Чижевского (2000). Ещё в 1978 году в честь учёного названа малая планета 3113.
_________________________________
* Леонид Васильевич Чижевский (1861 — 1929); артиллерист, дослужился до генеральского звания, участник Первой мировой; после 1917-го — начальник Калужских курсов красных командиров, Герой Труда РККА.
** Учился и в Московском университете: 1915–1919 гг. — физмат, 1919–1922 гг. — медицинский факультет.
СОЛНЦЕ
Великолепное, державное Светило,
Я познаю в тебе собрата-близнеца,
Чьей огненной груди нет смертного конца,
Что в безконечности, что будет и что было.
В несчётной тьме времён ты стройно восходило
С чертами строгими родимого лица,
И скорбного меня, земного пришлеца,
Объяла радостная, творческая сила.
В живом, где грузный пласт космической руды,
Из чёрной древности звучишь победно ты,
Испепеляя цепь неверных наших хроник, —
И я воскрес — пою. О, в этой вязкой мгле,
Под взглядом вечности ликуй, солнцепоклонник,
Припав к отвергнутой Праматери-Земле.
1919
РОДИНА
Не презирай её наряда:
Она нездешне хороша...
И в ней для любящего взгляда
Сквозит великая душа.
Безмолвной степи даль седая,
Лесов дремучих хоровод,
Кругом поля да рожь густая
И светло-синий небосвод.
Простор и бедность — наши сёла,
Усадьба — мирный уголок,
Лихая тройка, день весёлый,
Костра синеющий дымок.
Белеет храм с зелёным кровом,
Вдоль над просёлком пыль стоит,
А здесь в тени, под косогором,
Пастух задумчиво сидит.
Твоя душа — в твоём покое,
В твоём труде — святой завет...
Всё это наше, всё родное —
И для души прекрасней нет.
1915
1917 ГОД
Страшна ты, Русь, о, как страшна,
Когда, пучину воздымая,
Ревёт народная волна,
Глаголам неба не внимая,
Когда мятежный ураган
Сжигает мудрые преданья
И треплет скалы океан
Остервенением восстанья.
Сквозь этот бой, безумный бой,
Мы с содроганьем проследили,
Как пар венчал морской прибой
И кровью скалы исходили,
Как в разъярённой наготе
Дробились древние скрижали,
Как страсти рдели в высоте
И звёздами изнемогали.
Когда ж на миг, оцепенев,
Борьба в пучинах умолкала,
Звучал молитвенный напев
Сквозь раскалённые забрала.
И снова дыбилась волна,
И скалы чёрные качались,
И разверзалась глубина,
Когда стихии сопрягались.
Безсмертен всенародный бой,
Тобою разрешённый смело:
Пред человеческой судьбой
Своё ты выполнила дело!
И в роковой для мира час
Неотвратимого решенья, –
Огонь священный не погас:
Сверкают зыби и каменья.
Страшна ты, Русь, о, как страшна,
Когда, подняв до звёзд пучины,
Ярится вещая волна
И обнажаются судьбины.
1922
* * *
Не враг народа я, но враг убийц народа,
Чьи имена суть мрак пред именем свободы,
Чьи имена суть ночь пред светлым ликом дня.
О, могут ли они не обвинять меня?
Пускай они грозят, безумствуют, ликуют,
Но гибельный конец уже тревожно чуют,
Затем что будет час, когда иссякнет ночь
И Солнце филинов разгонит в дупла прочь.
Природой им даны глаза, что ночью тёмной
Обозревают стан своей орды наёмной
И адский замысел готовят в темноте,
И растлевают дух с мечтой о красоте.
* * *
Всё та же высь и ширь земная,
И даль, синеющая даль —
Неотвратимая, родная,
Тысячелетняя печаль.
Всё то ж знакомое стенанье
Тоски-любви, любви-тоски:
Неразрешимое желанье
И напряжённые виски.
Звено безсчётных поколений,
Люблю тебя, Земля моя:
Предел несбыточных стремлений
И тщетных странствий бытия.
1919
* * *
Не много любит тот, кто любит меру,
Рассчитывает каждый поцелуй,
И страсти пыл готов принять на веру,
Но не коснись, не требуй, не тоскуй.
Как осторожен тот, кто мало любит,
Соизмеряет ласки и слова.
Пародия любви – его осудит:
Он лжёт любви и любит ли едва?
Любовь вне меры: пламень вдохновенный
Охватит душу и сожжёт дотла.
Но как измерить глубину Вселенной?
Но как зажечь потухшие тела?
1943
* * *
Темно вокруг тебя и страшно бытие.
Благодари судьбу, а не пытай её.
Не верен солнца свет, всё – бред, всё – тлен; пойми!
И даже чёрный день как дивный дар прими.
31 октября 1943, Ивдель
Дворянин, сын кадрового военного*, родился в посаде Цехановец Гродненской губернии (ныне территория Польши). После гимназии в Варшаве и реального училища в Калуге окончил Московский археологический и Московский коммерческий институт**.
В 1917 году — магистерская диссертация «Русская поэзия XVIII века»; в 1918-м — докторская диссертация «Физические факторы исторического процесса» (книгой опубликована в 1924 г.), где сформулированы основные идеи будущих трудов «Земля в объятиях Солнца», «Гелиотараксия» и др. Преподаёт в МГУ, работает в Биофизическом институте, в лаборатории зоопсихологии Наркомпроса. В 1940 году статья некоего Гурева о Чижевском: мракобес, солнцепоклонник, контрреволюционер, враг под маской учёного...
1942-й — арест, десять лет лагерей... где Александр Леонидович Чижевский продолжил свою научную работу.
После возвращения создал лабораторию аэроионификации (1958 г.), но тяжёлая болезнь остановила эту удивительную жизнь, в которой необходимое место занимала и поэзия.
В 2012 году в Калуге установлен памятник А. Чижевскому; в этом же городе открыт научно-мемориальный культурный центр А. Л. Чижевского (2000). Ещё в 1978 году в честь учёного названа малая планета 3113.
_________________________________
* Леонид Васильевич Чижевский (1861 — 1929); артиллерист, дослужился до генеральского звания, участник Первой мировой; после 1917-го — начальник Калужских курсов красных командиров, Герой Труда РККА.
** Учился и в Московском университете: 1915–1919 гг. — физмат, 1919–1922 гг. — медицинский факультет.
СОЛНЦЕ
Великолепное, державное Светило,
Я познаю в тебе собрата-близнеца,
Чьей огненной груди нет смертного конца,
Что в безконечности, что будет и что было.
В несчётной тьме времён ты стройно восходило
С чертами строгими родимого лица,
И скорбного меня, земного пришлеца,
Объяла радостная, творческая сила.
В живом, где грузный пласт космической руды,
Из чёрной древности звучишь победно ты,
Испепеляя цепь неверных наших хроник, —
И я воскрес — пою. О, в этой вязкой мгле,
Под взглядом вечности ликуй, солнцепоклонник,
Припав к отвергнутой Праматери-Земле.
1919
РОДИНА
Не презирай её наряда:
Она нездешне хороша...
И в ней для любящего взгляда
Сквозит великая душа.
Безмолвной степи даль седая,
Лесов дремучих хоровод,
Кругом поля да рожь густая
И светло-синий небосвод.
Простор и бедность — наши сёла,
Усадьба — мирный уголок,
Лихая тройка, день весёлый,
Костра синеющий дымок.
Белеет храм с зелёным кровом,
Вдоль над просёлком пыль стоит,
А здесь в тени, под косогором,
Пастух задумчиво сидит.
Твоя душа — в твоём покое,
В твоём труде — святой завет...
Всё это наше, всё родное —
И для души прекрасней нет.
1915
1917 ГОД
Страшна ты, Русь, о, как страшна,
Когда, пучину воздымая,
Ревёт народная волна,
Глаголам неба не внимая,
Когда мятежный ураган
Сжигает мудрые преданья
И треплет скалы океан
Остервенением восстанья.
Сквозь этот бой, безумный бой,
Мы с содроганьем проследили,
Как пар венчал морской прибой
И кровью скалы исходили,
Как в разъярённой наготе
Дробились древние скрижали,
Как страсти рдели в высоте
И звёздами изнемогали.
Когда ж на миг, оцепенев,
Борьба в пучинах умолкала,
Звучал молитвенный напев
Сквозь раскалённые забрала.
И снова дыбилась волна,
И скалы чёрные качались,
И разверзалась глубина,
Когда стихии сопрягались.
Безсмертен всенародный бой,
Тобою разрешённый смело:
Пред человеческой судьбой
Своё ты выполнила дело!
И в роковой для мира час
Неотвратимого решенья, –
Огонь священный не погас:
Сверкают зыби и каменья.
Страшна ты, Русь, о, как страшна,
Когда, подняв до звёзд пучины,
Ярится вещая волна
И обнажаются судьбины.
1922
* * *
Не враг народа я, но враг убийц народа,
Чьи имена суть мрак пред именем свободы,
Чьи имена суть ночь пред светлым ликом дня.
О, могут ли они не обвинять меня?
Пускай они грозят, безумствуют, ликуют,
Но гибельный конец уже тревожно чуют,
Затем что будет час, когда иссякнет ночь
И Солнце филинов разгонит в дупла прочь.
Природой им даны глаза, что ночью тёмной
Обозревают стан своей орды наёмной
И адский замысел готовят в темноте,
И растлевают дух с мечтой о красоте.
* * *
Всё та же высь и ширь земная,
И даль, синеющая даль —
Неотвратимая, родная,
Тысячелетняя печаль.
Всё то ж знакомое стенанье
Тоски-любви, любви-тоски:
Неразрешимое желанье
И напряжённые виски.
Звено безсчётных поколений,
Люблю тебя, Земля моя:
Предел несбыточных стремлений
И тщетных странствий бытия.
1919
* * *
Не много любит тот, кто любит меру,
Рассчитывает каждый поцелуй,
И страсти пыл готов принять на веру,
Но не коснись, не требуй, не тоскуй.
Как осторожен тот, кто мало любит,
Соизмеряет ласки и слова.
Пародия любви – его осудит:
Он лжёт любви и любит ли едва?
Любовь вне меры: пламень вдохновенный
Охватит душу и сожжёт дотла.
Но как измерить глубину Вселенной?
Но как зажечь потухшие тела?
1943
* * *
Темно вокруг тебя и страшно бытие.
Благодари судьбу, а не пытай её.
Не верен солнца свет, всё – бред, всё – тлен; пойми!
И даже чёрный день как дивный дар прими.
31 октября 1943, Ивдель