Христина Павловна Ирманцева-Франкфурт была увезена родителями из России после революции. Долгое время жила в Праге (вошла в литературный кружок «Скит поэтов»); там же — первые публикации. С началом второй мировой войны переехала в США. Работала в газете «Новое русское слово», редактором на радио «Голос Америки». В 1951 году выпустила единственный сборник стихов «Белым по чёрному».
Умерла во время поездки в СССР.
* * *
Солнце печёт, а в тени свежо.
Ждать хорошо, и не ждать хорошо.
Весело мчаться в шумной погоне:
— Я догоню, или он догонит? —
Солнце печёт, а в тени свежо.
Весело мчаться в шумной погоне,
Но у окошка сидеть — спокойней.
Ждать хорошо, и не ждать хорошо.
* * *
Потому что всё-таки нам надо,
Чтоб хоть кто-нибудь да слышал нас,
Чтоб тоску измученного взгляда
Человеческий бы встретил глаз
Потому что не для крови свежей
Был задуман первозданный снег.
Потому что хочет правды здешней,
Нескончаемой вовек,
Не приявший злобы, неутешный,
Уязвлённый человек.
* * *
Кончаем путь, глядим кругом,
И, плавно приближаясь к устью,
Мы вспоминаем отчий дом,
Откуда вышли без предчувствий.
И у границ земной страны,
Иного бытия на утре,
Душа и мир обнажены
В священнейшем из целомудрий.
Уж ни ошибок, ни удач
Мы не оспорим, не повторим.
Под поздний, долгий ветра плач
Глядим на сад, цветущий горем.
Фото из архива В. П. Нечаева
Умерла во время поездки в СССР.
* * *
Солнце печёт, а в тени свежо.
Ждать хорошо, и не ждать хорошо.
Весело мчаться в шумной погоне:
— Я догоню, или он догонит? —
Солнце печёт, а в тени свежо.
Весело мчаться в шумной погоне,
Но у окошка сидеть — спокойней.
Ждать хорошо, и не ждать хорошо.
* * *
Потому что всё-таки нам надо,
Чтоб хоть кто-нибудь да слышал нас,
Чтоб тоску измученного взгляда
Человеческий бы встретил глаз
Потому что не для крови свежей
Был задуман первозданный снег.
Потому что хочет правды здешней,
Нескончаемой вовек,
Не приявший злобы, неутешный,
Уязвлённый человек.
* * *
Кончаем путь, глядим кругом,
И, плавно приближаясь к устью,
Мы вспоминаем отчий дом,
Откуда вышли без предчувствий.
И у границ земной страны,
Иного бытия на утре,
Душа и мир обнажены
В священнейшем из целомудрий.
Уж ни ошибок, ни удач
Мы не оспорим, не повторим.
Под поздний, долгий ветра плач
Глядим на сад, цветущий горем.
Фото из архива В. П. Нечаева