Антология
2023-08-03 17:35

Александр Межиров (26 сентября 1923 – 22 мая 2009)

Москвич, из семьи юриста. Сразу после школы — фронт. Демобилизован по ранению в 1943 году, тогда же вступил в партию. В 1947-м окончил Литинститут и опубликовал сборник «Дорога далека».
Став профессиональным литератором, издал несколько десятков книг стихов, в том числе «Избранное» в 2-х томах (1981); «Избранное» (1989); много переводил грузинских и литовских поэтов.
Удостоен Государственной премии СССР (1982 г.) и Государственной премии Грузии (1987 г.), кавалер орденов Отечественной войны II степени и Трудового Красного Знамени.
В 1989 году Александр Петрович Межиров, верный своему пламенному кличу «Коммунисты, вперёд!» (1950 г.), уехал в Америку.
Сборник стихов «Какая музыка была» издан в Москве в 2014 году.


ДЕСАНТНИКИ*

В снег Синявинских болот
Падал наш солёный пот,
Прожигая до поры
В заметённых пущах
Безконечные следы
Впереди идущих.

Муза тоже там жила,
Настоящая, живая.
С ней была не тяжела
Тишина сторожевая.
Потому что в дни потерь,
На горючем пепелище,
Пела чаще, чем теперь,
Вдохновеннее и чище.

Были битвы и бинты,
Были мы с войной на «ты»,
Всякие видали виды.
Я прошёл по той войне,
И она прошла по мне, —
Так что мы с войною квиты.
__________________________
* На стихи написана музыка А. Васиным-Макаровым.


* * *

Мы под Колпином скопом стоим**,
Артиллерия бьёт по своим.
Это наша разведка, наверно,
Ориентир указала неверно.

Недолёт. Перелёт. Недолёт.
По своим артиллерия бьёт.

Мы недаром присягу давали,
За собою мосты подрывали —
Из окопов никто не уйдёт.
Недолёт. Перелёт. Недолёт.

Мы под Колпином скопом лежим
И дрожим, прокопчённые дымом.
Надо всё-таки бить по чужим,
А она — по своим, по родимым.

Нас комбаты утешить хотят:
Нас великая Родина любит;
По своим артиллерия лупит —
Лес не рубят, а щепки летят.
___________________________________
* Стихи стали песней. Музыка народная.


* * *

Мне цвет защитный дóрог,
Мне осень дорога —
Листвы последний ворох,
Отцветшие луга.
Кленовый стяг похода,
Военный строй вдали,
Небесная пехота —
Грачи и журавли.
Мне цвет защитный дорог,
Мне осень дорога —
Листвы бездымный порох,
Нагие берега.
И холодок предзорный,
Как холод ножевой,
И березняк дозорный,
И куст сторожевой.
И кружит лист последний
У детства на краю,
И я, двадцатилетний,
Под пулями стою.


МУЗЫКА

Какая музыка была!
Какая музыка играла,
Когда и души и тела
Война проклятая попрала.

Какая музыка во всём,
Всем и для всех — не по ранжиру.
Осилим… Выстоим… Спасём…
Ах, не до жиру — быть бы живу…

Солдатам голову кружа,
Трёхрядка под накатом брёвен
Была нужней для блиндажа,
Чем для Германии Бетховен.

И через всю страну струна
Натянутая трепетала,
Когда проклятая война
И души и тела топтала.

Стенали яростно, навзрыд,
Одной-единой страсти ради
На полустанке — инвалид,
И Шостакович — в Ленинграде.

1964


* * *

Во Владимир перееду,
В тихом доме поселюсь,
Не опаздывать к обеду
Напоследок обучусь.

Чтобы ты не огорчалась,
Чтобы ждать не приучалась,
Буду вовремя всегда
Возвращаться отовсюду
И опаздывать не буду
Ни за что и никогда.

Будет на свечу собака
Из полуночного мрака
Лаять в низкое окно.
Спи. На улице темно.

Далеко ещё до света,
Не допета песня эта.
Много воска у свечи
Во владимирской ночи.


* * *

Что ж ты плачешь, старая развалина?
Где она, священная твоя
Вера в революцию и в Сталина,
В классовую сущность бытия?..
Вдохновлялись сталинскими планами,
Устремлялись в сталинскую высь,
Были мы с тобой однополчанами,
Сталинскому знамени клялись.
Шли, сопровождаемые взрывами,
По всеобщей и ничьей вине.
О, какими были б мы счастливыми,
Если б нас убили на войне.

1971