Родился в городе Сормово (Нижегородская губерния). Отец, У. Диксон, — американец (по другим сведениям — канадский англичанин), приехал в Россию в качестве инженера-строителя; мать, Л. Биджевская, — обрусевшая полячка. Их сын с детства говорил на трёх языках, рано начал писать стихи, наполненные религиозным отношением к миру. Окончив Подольское реальное училище, в 1917 году по требованию отца уехал в Америку, где учился в Массачусетском технологическом институте (до 1921 г.) и год в Гарварде, служил переводчиком в штабе генерала Першинга. После, работая в компании «Зингер», переехал во Францию (1923 г.). Издал сборники «Ступени» (1924 г.), «Листья» (1927 г.). Умер Владимир Уолтер Диксон в Нейи под Парижем (от последствий операции аппендицита). О нём как о «даровитом русском поэте» говорил на своих лекциях «Россия в русской поэзии» в Берлине, Цюрихе, Риге знаменитый философ И. Ильин. В 1930 и 1965 годах во Франции выходили переиздания стихов В. Диксона.
* * *
У детей, изгнанников и пленных Есть во взорах быстрые огни. О берёзах белых и смиренных Вспоминаю снова в эти дни.
У больных, у нищих, у безумных Есть в глазах необъяснимый свет. О дождях таинственных и шумных Вспоминаю после долгих лет.
У святых, у праведных, у ясных Есть в душе неведомый покой. О ромашках вечных и прекрасных Вспоминаю на земле чужой.
О дождях, о радостных берёзах, О ромашках на родном лугу, — Но — в ночных и в неизбежных грозах О себе я вспомнить не могу.
* * *
Родная, нежная моя, Сестра души моей безумной, Когда ж в родимые края Вернёмся мы толпою шумной?
Когда благословенный час — Мечта сестры, желанье брата — В чужой стране придёт для нас, — Пора желанного возврата?
Давно без родины живём, Забыты там, и здесь — чужие, Горим невидимым огнём, Не мёртвые и не живые.
Родная, нежная сестра, В закатный час, предзорьем синим Придёт ли дивная пора Иль горестно в пустыне сгинем?
Нам не открыты времена, Мы только ждать и верить можем, Что за грозою тишина Придёт в благословенье Божьем.
1928
* * *
Холодный путь, холодная равнина — Преддверье родины, родная сторона: Тяжёл и радостен холодный путь и длинный, Медлительна и горестна весна.
Вот ветер с родины, и с ветром вьются птицы, И сладок слов родимых перезвон; Моя душа в плену своём томится: Мне десять лет угрюмый снится сон.
Я видел мир, во всех скитался странах; Я говорил на многих языках; Я был один, как трезвый в своре пьяных; Душевной гибели я ведал долгий страх.
И на заре, когда молчали люди, Я видел ангела, сошедшего на миг; Неверующим говорил о чуде, И был один, как меж детей — старик.
И вот стою пред родиной суровой, Как грешный люд стоит пред алтарём, — Растерянный, к причастью не готовый, Пронзённый ночью, оглушённый днём.
И снова — путь, бегущая дорога, Чужая даль, глухая сторона. Подай любви и правды, ради Бога, Мне, грешному, грядущая весна.
1928
* * *
Я — дерево. Земля меня питает, Земными соками таинственно живу. Холодный дождь листы мои ласкает, И тень моя ложится на траву.
В земную грудь мои проникли корни, Мне слышны плач и жалобы глубин. Я у земли страдать учусь покорней, Землёй питаемый, родимой почвы сын.
Я — дерево, стоящее у входа В иную жизнь, обещанную нам, Куда нейдут разгул и непогода, Откуда свет приходит к вещим снам.
Я — дерево, стоящее у края, Где времени скудеет полоса. Стою на грани, жизнь благословляя, — И многих птиц я знаю голоса.
1928
* * *
Я помню звёзд безчисленные свечи — Как угольки в мерцающей золе. Мне кажется, я не на этой встречной, Любимой больно, родился земле.
Я только гость, оставшийся случайно На перепутье переночевать, И лишь заря займётся на окрайне, Оставлю я случайную кровать.
И снова в путь — искать родное поле, Где много звёзд и много васильков, Где жизнь без лжи, без горя и без боли Течёт ручьём у тихих берегов.
А на земле останется за мною Лишь слабый свет моих немногих слов, Как снег упавших тонкой пеленою В прозрачной дали долгих вечеров.
1929
* * *
За всех людей — моё моленье, За всех зверей — моя мольба, И за цветы, и за каменья, И за плоды, и за хлеба.
За всё, что в дольный мир родится, За всё, что на земле живёт, За рыбу в море, в небе птицу, За дым долин, за снег высот.
За братьев, близких и любимых, За недругов и за врагов, За тишину полей родимых, За ласку глаз и ласку слов.
За мыслей искуплённых благость, За утреннюю благодать, За жизнь — кормилицу и радость, За смерть — утешницу и мать.