Антология

Григорий Петников (6 февраля 1894 — 11 мая 1971)

Родился в Харькове; отец, инженер-путеец, обезпечил сыну кроме гимназического и музыкальное образование. Позже учился в университетах Москвы и Харькова, но ни одного не окончил. Познакомившись в 1914 году с Н. Асеевым, занялся литературно-издательской работой (перевёл и издал Новалиса, публиковал свои стихи...).
В 1918 году стал председателем Всеукраинского литературного комитета. В 1919–1920 гг. работал в политотделе 14-й армии (Крым). До конца 30-х годов Григорий Николаевич Петников занимал посты в издательстве «Academia», в журнале «Советская литература» и др. Несколько десятилетий вёл переводческую и редакторскую работу в разных городах СССР. Награждён орденом «Знак Почёта» и медалями.
С 1944 года жил в Подмосковье, с 1958 года и до кончины — в Старом Крыму, где снова вернулся к стихам.

ВЕСЕННЯЯ ГРОЗА

Откуда взявшейся грозы
Предвестьем воздух переполнен —
Её изменчивый язык
В снопах разоружённых молний.

Вон вылилась и залегла
По топоту весенней конницы,
Где мгла каурая паслась
В дремучем одеянье солнца.

Владеющий оружьем бурь
Любой исполосован молнией,
И проясневший изумруд
Уже клюют литые голуби.

И где начало тучных пущ,
Подгромок сбился в синих пряслах,
И дождь, завечерев за тучей,
Упавшей в облачные ясли,

Вдруг заблестит в повязке веток,
Сырую выжавши лазурь —
И лёгкие вскружают лета
Стрекозы в радужном глазу.

1916,
Москва


УХОД ГРОЗЫ

Ещё гроза не переспорит снов
Касожских золотых песков,
Но чуется твоё преображенье
И в ливне лиственных речей
Над ливнем радугой сближенья.

И перекинешься тогда
На степь такою перекличкой
Листов, сердец и ковылей
В неизбываемом величье.

И так же будет ветр гореть,
Упругим лётом лён тревожа,
Со смуглых плеч твоих морей
Слетает волн седая голубь.

И горы голубые грома
Нагромоздив в гудящей полумгле,
Бросаешься в небесный омут —
В младенчество апрельских лет.

1916


* * *

Я принимаю синеглазых
Окраин вешних простоту,
И странную вдыхаю ясень
В засеребрившемся лесу.

Что это будет? Только очерк.
Дивеева скита лазурь?
Нет! Буйный рост, как живопись, как роща,
Поющая и пьющая грозу.

Какой густой овладевает ветер,
По заводям зацеловав траву, —
А ласточек моих всё нет и нету!..
И бродит март по талому двору.

1915