Родился в посёлке Норская Мануфактура (Ярославская губерния). Отец — крестьянин, мать — из семьи купцов-старообрядцев. Окончил городское училище в Ярославле (1897) и с восемнадцати лет умудрялся жить литературной работой: печатал стихи, рассказы, брался за корректуру. За связь с революционным кружком трижды был под арестом, а с 1902 по 1904 гг. жил в ссылке (Вологда). По возвращении начал печататься в Москве и Петербурге; как журналист побывал в Австрии, Германии, Италии. Позже исследовал сельское хозяйство Туркестана, провёл исследование о русских поселенцах в Персии. Эмигрировал в Харбин (1921), где работал в Экономическом бюро КВЖД. Далее — Тяньцзинь, Пекин, Шанхай (до конца жизни). Опубликовал целый ряд книг о сельском хозяйстве Китая, о населении, о колонизации Северной Маньчжурии и т. д., при этом не оставляя стихов (многие пропали) и прозы, путевых очерков. При том, что он участвовал в знаменитой «Чураевке», а живя в России, знал Блока, Вяч. Иванова, Сологуба, имя Евгения Евгеньевича Яшнова мало что говорит даже серьёзным знатокам*. _________________________ * В книге «Русский Харбин» (МГУ, 1998) Яшнов не упоминается даже в широких списках. Современному читателю это имя открывают В. Крейд и О. Бакич в составленной ими антологии «Русская поэзия Китая» (научный редактор Е. Витковский). Приносим им нашу благодарность.
МУЗА СТРАНСТВИЙ
Пропала во мраке тропинка, Туманом запахло с болот, И месяца медная льдинка, Обтаяв, по ветру плывёт.
Зажёг я костер у дороги. Безлюдье, бугор да ветла, Да тень моя длинные ноги В соседний овраг занесла.
Лишь паспорт намокший в кармане И старое с ним портмоне... Поплачь о заблудшем Иване, Молись, моя мать, обо мне!
* * *
Смотрю ли в небо голубое, В ночи ль мечты свои таю, Слежу ли время роковое — Я чувствую любовь твою.
Она ведёт меня в пустыне Бездушных, сумасшедших дней, И тихо в сердце тает иней Бездомной старости моей.
3 февраля 1920
* * *
Зажги, Пекин, вечерние огни Морщинистой рукой, От шёпота столетий отдохни, Глаза на миг закрой.
Пусть вновь нарушат старика покой Слепой судьбы шаги, — Ты равнодушною качнёшь главой, — Как тень пройдут враги.
И золоту из-за запретных стен Вновь улыбнётся май. Всё в мире суета и тлен, Недвижим лишь Китай.
13 апреля 1937
* * *
На скучных сунгарийских берегах Мы жили в те томительные годы, Когда незримо разлагаться в прах Уж начали безпечные народы.
Запутан был истории узор. Надежды нам всегда сродней и ближе. Мы верили. Лишь мой киргизский взор Порой провидел вандалов в Париже.
Но надо мной смеялись: «Кто ж они?» Я пожимал плечами, сам не зная, Хоть голос внутренний шептал: «Взгляни, В самом тебе есть бездна роковая!»