Родился в Томске. Отец погиб в первые дни войны; тяжело заболела мать. Рано начал работать – был слесарем, часовщиком, рабочим буровых установок.
Позже стал журналистом. Первые стихи опубликовал в 1950 году (Ашхабад). Борис Николаевич Климычев – автор многих книг прозы и стихотворений, среди которых «Красные тюльпаны» (1958 г.), «В час зари» (1980 г.), «Возвращение земли» (1988 г.). Лауреат ряда литературных премий, среди которых премия им. Н.Клюева.
Жил в Томске.
* * *
Как бы мне описать снега липкое месиво
И тревожные, долгие ночи без сна
В переулках, где всюду сосульки развесила
И качать фонари начинает весна.
И приходишь в восторг, и приходишь в отчаянье,
Что нельзя передать никогда, никому
Это чувство метанья и запахов таянья,
Это чувство огней, уходящих во тьму.
* * *
К реке приник лосёнок, словно к вымени,
На травах настоялась в ней вода.
А у реки-то нету даже имени,
В ней сроду не плескались невода.
Без пользы опадают наземь ягоды,
Не слушает никто кедровки песнь.
Деревья возвышаются, как пагоды,
Невесть зачем построенные здесь.
Зачем я? – вопрошает галька пёстрая.
Зачем? – крылами блещет стрекоза.
Всю красоту, лежащую здесь вёрстами,
Ничьи ещё не видели глаза.
Валежина с медведем схожа обликом,
А мох под нею, как лисица, рыж.
Порою самолёт пройдёт за облаком –
Да что в иллюминатор разглядишь?
А сколько красок даром здесь раскидано!
Поляны так пленительно тихи!
Тайга грустит, как девушка на выданье,
К которой не приходят женихи.
ВОСТОЧНЫЙ СЛОГ
Над жаровнями дым. Ветер сладостный с гор.
Посиди со мной рядом чуток.
Знаю я: твоё звучное имя Гюльнор
В переводе значит – цветок.
По-восточному, хочешь, начну говорить?
Пересыплю сравненьями речь.
Ты цветок, я желаю садовником быть,
И лелеять тебя, и беречь.
Посмотри, без тебя я как лук без стрелы,
Как дутар без единой струны.
Кто напиться бы смог из пустой пиалы
Или тропку найти без луны?
Разве то, на груди у тебя, изумруд?
То застывшие слёзы мои!
Скажешь слово – от зависти тотчас умрут
В фирюзинских садах соловьи.
Превратила ты взглядом вино в кипяток –
Всё равно за тебя буду пить.
Если твой поцелуй убивает, как ток,
Ты должна меня нынче убить!
ГЮЛЬНОР
Асфальт, расплавленный жарой,
Стекал с панелей Ашхабада,
Когда вечернею порой
Я отворял калитку сада.
Ковёр узорный на полу.
В арык свисающие гроздья...
Ты подавала пиалу,
В гек-чае лепесточек розы.
С тех пор уж двадцать раз цвели
В твоём саду цветы урюка.
И я живу в такой дали,
В краю, где щёки лижет вьюга.
Живу. Спешу.
И вдруг замру.
И мне захочется до крика
Всё воскресить:
Асфальт, жару,
Ковёр, гек-чай и шум арыка.
* * *
Где бор у берега, где катер,
Где досок жиденький настил,
Нас порыжелый дебаркадер
Ненастной ночью приютил.
Стучали волны в корпус старый,
Спасательный качался круг,
И гулко, как внутри гитары,
Катился в трюме каждый звук.
И громом этим тяжеленным
Нам слух и мучило и жгло
Так,
Словно
Сердце всей вселенной
Стучало рядом тяжело.
Позже стал журналистом. Первые стихи опубликовал в 1950 году (Ашхабад). Борис Николаевич Климычев – автор многих книг прозы и стихотворений, среди которых «Красные тюльпаны» (1958 г.), «В час зари» (1980 г.), «Возвращение земли» (1988 г.). Лауреат ряда литературных премий, среди которых премия им. Н.Клюева.
Жил в Томске.
* * *
Как бы мне описать снега липкое месиво
И тревожные, долгие ночи без сна
В переулках, где всюду сосульки развесила
И качать фонари начинает весна.
И приходишь в восторг, и приходишь в отчаянье,
Что нельзя передать никогда, никому
Это чувство метанья и запахов таянья,
Это чувство огней, уходящих во тьму.
* * *
К реке приник лосёнок, словно к вымени,
На травах настоялась в ней вода.
А у реки-то нету даже имени,
В ней сроду не плескались невода.
Без пользы опадают наземь ягоды,
Не слушает никто кедровки песнь.
Деревья возвышаются, как пагоды,
Невесть зачем построенные здесь.
Зачем я? – вопрошает галька пёстрая.
Зачем? – крылами блещет стрекоза.
Всю красоту, лежащую здесь вёрстами,
Ничьи ещё не видели глаза.
Валежина с медведем схожа обликом,
А мох под нею, как лисица, рыж.
Порою самолёт пройдёт за облаком –
Да что в иллюминатор разглядишь?
А сколько красок даром здесь раскидано!
Поляны так пленительно тихи!
Тайга грустит, как девушка на выданье,
К которой не приходят женихи.
ВОСТОЧНЫЙ СЛОГ
Над жаровнями дым. Ветер сладостный с гор.
Посиди со мной рядом чуток.
Знаю я: твоё звучное имя Гюльнор
В переводе значит – цветок.
По-восточному, хочешь, начну говорить?
Пересыплю сравненьями речь.
Ты цветок, я желаю садовником быть,
И лелеять тебя, и беречь.
Посмотри, без тебя я как лук без стрелы,
Как дутар без единой струны.
Кто напиться бы смог из пустой пиалы
Или тропку найти без луны?
Разве то, на груди у тебя, изумруд?
То застывшие слёзы мои!
Скажешь слово – от зависти тотчас умрут
В фирюзинских садах соловьи.
Превратила ты взглядом вино в кипяток –
Всё равно за тебя буду пить.
Если твой поцелуй убивает, как ток,
Ты должна меня нынче убить!
ГЮЛЬНОР
Асфальт, расплавленный жарой,
Стекал с панелей Ашхабада,
Когда вечернею порой
Я отворял калитку сада.
Ковёр узорный на полу.
В арык свисающие гроздья...
Ты подавала пиалу,
В гек-чае лепесточек розы.
С тех пор уж двадцать раз цвели
В твоём саду цветы урюка.
И я живу в такой дали,
В краю, где щёки лижет вьюга.
Живу. Спешу.
И вдруг замру.
И мне захочется до крика
Всё воскресить:
Асфальт, жару,
Ковёр, гек-чай и шум арыка.
* * *
Где бор у берега, где катер,
Где досок жиденький настил,
Нас порыжелый дебаркадер
Ненастной ночью приютил.
Стучали волны в корпус старый,
Спасательный качался круг,
И гулко, как внутри гитары,
Катился в трюме каждый звук.
И громом этим тяжеленным
Нам слух и мучило и жгло
Так,
Словно
Сердце всей вселенной
Стучало рядом тяжело.