16 ноября 2024 года — день памяти (50 лет) Александра Александровича СОЛОДОВНИКОВА (24 июня 1893 — 16 ноября 1974)
Родился в Москве, в семье Александра Дмитриевича (потомка старинного купеческого рода, юриста по профессии) и Ольги Романовны (из семьи Абрикосовых — известных заводчиков) Солодовниковых. Семья* жила в большой 5-комнатной квартире на Гоголевском бульваре; здесь любили литературу, музыку, прекрасно пела и играла на рояле мать. Вместе с этим родителей уважали как людей глубокой православной веры. А. Солодовников окончил Императорскую академию коммерции (хотя уже тогда серьёзно писал стихи), учился в Алексеевском пехотном училище; в Гражданскую воевал у А. Деникина, а потом вместо эмиграции вернулся в Москву, где работал экономистом. Трижды был арестован: в 1919 году — два года тюрьмы, в 1937-м — вышел через несколько месяцев, а в 1938-м — десять лет Колымы...** Оставался там на поселении до 1957 года — работал в садике для детей зеков. По возвращении, уже на пенсии, выступал массовиком-затейником, Дедом Морозом на разных детских праздниках. Жил... ни на что. Продолжал писать стихи, разметил два сборника — «Слава Богу за всё!» и «Дорога жизни». Некоторые стихи увидели свет после смерти автора. Похоронен А. А. Солодовников на Ваганьковском кладбище, истории которого он в своё время посвятил отдельную работу. В 2007 году вышла книга «Александр Солодовников. Стихотворения», следом ещё два сборника. Наиболее полное на сегодняшний день собрание произведений поэта — «В светлом саду христианства» (2010). _________________________________ * Были ещё два брата и сестра. Николай умер в лагере под Рязанью в 1940 г. Алексей после ссылки в Казахстан был призван в армию и погиб в 1942 г. ** Главное обвинение: родство и переписка с иностранной подданной. Сестра Анна ещё во время революции уехала с мужем-немцем в Европу, где стала знаменитой певицей; в конце 30-х жила в Канаде. Свидетельств переписки не было. Был донос одного из приятелей.
ПРЕПОДОБНЫЙ СЕРГИЙ
Нас излечит не подъём энергии, А молитвенно-глубокий взлёт. В чудотворце Радонежском Сергии Положил я свой оплот.
Черпать воду чашей берестовою, Сытым быть от малого ломтя, Чтоб открылась пред душою новою Глубина и высота.
Как с живыми, говорить с берёзками И с лесным медведем, как с ручным. Сделать руки грубыми и жёсткими, Сердце — нежным и большим.
1920
ТЮРЬМА
Благо мне, что я пострадал, дабы научиться уставам Твоим. Псалом
1
Решётка ржавая, — спасибо, Спасибо, старая тюрьма! Такую волю дать могли бы Мне только посох да сума.
Мной не владеют больше вещи, Всё потемняя и глуша, Но Солнце, Солнце, Солнце блещет, И тихо говорит душа.
Спасибо, свет коптилки слабый, Спасибо, жёсткая постель. Такую радость дать могла бы Мне только детства колыбель.
Уж я не бьюсь в сетях словесных, Ища причин добру и злу, Но в ожиданье тайн чудесных Надеюсь, верю и люблю.
1920
2
Лён, голубой цветочек, Сколько муки тебе суждено. Мнут тебя, треплют и мочат, Из травинки творя полотно.
Всё в тебе обрекли умиранью, Только часть уцелеть должна, Чтобы стать драгоценною тканью, Что бела, и тонка, и прочна.
Трепли, трепли меня, Боже! Разминай, как зелёный лён, Чтобы стал я судьбой своей тоже В полотно из травы превращён.
1938–1956
3
Дорожу я воспоминаньем, Как отец меня плавать учил. Покидал средь реки на купанье, Но рядом со мною плыл.
И когда я в испуге и муке Задыхался и шёл ко дну, Отцовские сильные руки Поднимали меня в вышину.
И теперь, когда я утопаю И воочию вижу конец, Я, как мальчик тот, уповаю, Что рядом со мною Отец.
Он вернёт из любой разлуки, Вознесёт из любой глубины, Предаюсь в Его крепкие руки И спокойные вижу сны.
Оденься, омойся, Пучочки трав развесь, Как домик на Троицу В берёзках весь.
Темница чем жёстче, Суровее и темней, Тем солнечней в роще Души моей.
Чем яростней крики И толще прут в окне, Тем льнут повилики Нежнее ко мне.
5
«Всякий огнём осолится». «Имейте соль в себе»... Не огнь ли — моя темница, Не соль ли — в моей судьбе? В огне размягчилось сердце, Очистила душу соль. Влеком евангельской вершей, Забыл я неволи боль. Воскреснет вольная птица И в самом жалком рабе. «Всякий огнём осолится». «Имейте соль в себе».
1919–1921
СЕНТЯБРЬ 1939-го
В святилище времени доступ Открылся... Душа зажжена. Истории тяжкая поступь В осеннем затишье слышна.
При вещем молчанье природы, Под грустные вскрики синиц, Как листья, кружатся народы, Взлетают и падают ниц.
И белые крылья молитвы Взволнованный дух понесли, Чтоб слышать грядущие битвы И пенье летящей Земли.
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
Старцу Андронику
Я долго мечтой обольщался, Что старцу запомнились мы, Все те, кто с ним близко общался В распадках седой Колымы.
Я с ним комариной тайгою В толпе обречённых шагал, Сгибался в шахтёрском забое, На лагерных нарах лежал.
По прихоти десятилетий Капризные смены судьбы Всё стерли... И старец ответил: — Не знаю, не помню, забыл...
Боюсь, когда ангел суровый Предстанет, о сроке трубя, Я снова услышу то слово: — Не знаю, не помню тебя...
1960-е гг.
ВЕЧЕР
Толпятся ли в прозорливый тот час вокруг нас умершие... А. Грин. «Корабли в Лиссе»
Гаснет, гаснет летний вечер, Молится земля... Ты накинь платок на плечи, И пойдём в поля.
На холме, поросшем рожью, Там, где тишь и глушь, Вступим мы со сладкой дрожью В рой незримых душ.
В этом сумраке закатном Тайна жизни есть, Всё, что мнилось невозвратным, Шлёт свиданья весть.