Родился в украинском городе Золотоноша в 1955 году. (Дед, сельский фельдшер, в 30-е годы был арестован по доносу соседа и погиб в лагере. Родители прошли всю войну; отец — офицер-танкист, мать — врач. В мирное время отец стал учителем математики.) До Литературного института учился в медицинском, служил в армии, был разнорабочим.
В 1989 году стал кандидатом филологических наук. Автор нескольких книг стихов и монографии «Сон, чудесных исполненный знаков».
Жил Дмитрий Александрович Нечаенко в Москве.
* * *
Лошади спускаются к реке,
над селом
плывут покой и пенье.
Дорогое мне соединенье —
родины и песни вдалеке.
Дорогая память: меркнут травы
на покосе, смолят самосад
мужики соседские, на равных
с пацаном, со мною, говорят.
Луг темнеет. Звёзды на подходе.
Я почти не слышу этих слов,
на соломе скрипнувшей подводы
падая в орешниковый сон.
И от слов почти неотличимо
фырканье пасущихся коней,
и шумит протяжная лещина,
и ворчит под камушком ручей...
Лошади сбредутся. Превратится
в камень слово, в шёпот рыб — вода.
Родина не может прекратиться
в сердце человека никогда.
Говорят, поэту нужно тему...
Соловьи без темы говорят.
Я пройду,
как будто дрожь по телу,
по земле подсолнухов и хат.
А помру — и те же мужики
отдохнуть присядут на покосе,
помолчат, достанут папиросы
и раскочегарят костерки.
Тайными лесными вечерами,
перестав смеяться и дышать,
новый мальчик будет целовать
девочку с глубокими глазами...
И, к закату выйдя налегке,
замерев, увидит: всё родное —
аисты гнездятся над избою,
лошади
спускаются
к реке...
В 1989 году стал кандидатом филологических наук. Автор нескольких книг стихов и монографии «Сон, чудесных исполненный знаков».
Жил Дмитрий Александрович Нечаенко в Москве.
* * *
Лошади спускаются к реке,
над селом
плывут покой и пенье.
Дорогое мне соединенье —
родины и песни вдалеке.
Дорогая память: меркнут травы
на покосе, смолят самосад
мужики соседские, на равных
с пацаном, со мною, говорят.
Луг темнеет. Звёзды на подходе.
Я почти не слышу этих слов,
на соломе скрипнувшей подводы
падая в орешниковый сон.
И от слов почти неотличимо
фырканье пасущихся коней,
и шумит протяжная лещина,
и ворчит под камушком ручей...
Лошади сбредутся. Превратится
в камень слово, в шёпот рыб — вода.
Родина не может прекратиться
в сердце человека никогда.
Говорят, поэту нужно тему...
Соловьи без темы говорят.
Я пройду,
как будто дрожь по телу,
по земле подсолнухов и хат.
А помру — и те же мужики
отдохнуть присядут на покосе,
помолчат, достанут папиросы
и раскочегарят костерки.
Тайными лесными вечерами,
перестав смеяться и дышать,
новый мальчик будет целовать
девочку с глубокими глазами...
И, к закату выйдя налегке,
замерев, увидит: всё родное —
аисты гнездятся над избою,
лошади
спускаются
к реке...